- Ха-ха-ха! Во приколола! Наивная, куда тебе до голосов из-под газет! - сказал пациент, и зацепившись за одеяло, грохнулся на пол, увлекая за собой грозную медсестру.
- Уйдзи протсивный! - забилась увлеченная девушка.
Но бедняга ей уже ничего не ответил. Да и что он мог ей сказать, когда выяснилось, что он и разговаривать не умел - разучился вовсе.
- Ну нагнал, - проворчал из-под газеты ещё чей-то голос - Да где это видано, чтобы такую пургу нагоняли, а?
Немой плакал.
Неизвестно откуда появившийся главврач (они все такие), грациозно поправил очки и серьёзно произнёс:
- Да-с... - потом ещё раз поправил очки и опять что-то сказал, вроде: - Да-с, с этими газетами надо что-то делать. - и покачал головой в такт чудесному желтому одуванчику, который торопясь, что б его не перебили, закричал дискантом:
- Ну что ты с ними сделаешь?..
Пациент немедленно проклюнулся из-под земли и зацвёл. 3атем он покрылся белым как Смерть пухом и успокоился в ожидании свежего ветра.
Ветер пришел с белым халатом сестры и голова пациента, разлетевшись на миллионы невесомых осколков, заполнила пространство. "Совсем лето пришло..." - подумал главврач, сдувая пух с халата.
-Какая пурга! - мысленно откликнулись из-под газеты.
Главврач аккуратно опустил газету в раковину умывальника и открыл кран.
- Ну ты гонишь, чувак! - закричало подгазетное пространство. Седой медик тем временем уплетал за обе щёки валидол, посыпая им бутерброд с маргарином.
Главврач трясущимися руками сложил из ругающейся газеты малярскую панаму и одел оную на свою распрекрасную голову. Мокрая газета, вернее, уже панама, приятно холодила лоб. Когда панама или газета врубилась, до чего она приятна своему обидчику, тогда упрямство взяло верх и за воротник главврачу свалилась неприятная струйка воды.
"Совсем лето пришло!" - подумал "эскулап проклятый", каковым он стал после сцены с газетой.
Дверь открылась, и разметая пух ногами, вошла медсестра.
- Ваша капельница, доктор. - сказала она.